Рейтинг лучших фильмов о театре от Анны Завальской

"Весь мир – театр, в нем женщины, мужчины – все актеры…", - так говорил персонаж комедии Шекспира "Как вам это понравится". В Международный день театра мне захотелось вспомнить о моих любимых фильмах, в которых сам театр как явление выходит на первый план. Итак, мой персональный рейтинг лучших фильмов о его Величестве театре!

Аноним (режиссер Роланд Эммерих)

Для театра Шекспир является ключевой фигурой на все времена, поэтому в подборке лучших фильмов о служителях Мельпомены обязательно должна оказаться историческая драма "Аноним". Даже вне контекста мистификации личности Шекспира, здесь тонко и точно сказано об истинном значении и самой сути искусства. В основе фильма довольно-таки крамольная, но увлекательная версия о подлинности авторства, о которой хочется дискутировать и размышлять, но, всё же, эту историю лично я восприняла как отдельное самостоятельное литературное произведение, с безупречным вкусом и изяществом стилизованное под шекспировские трагедии. Этот фильм заставит вас с головой погрузиться в те далекие времена, когда дворцовые интриги были неразрывно связаны с театральным действом, а представители различных ступеней общества: от драматурга до самой королевы, - умели безупречно играть свои роли в спектакле о лихо закрученных заговорах и личных тайнах.

Распутник (режиссер Лоуренс Данмор)

В этом гениальном фильме о придворном льстеце, пресловутом распутнике Джоне Уилмоте, графе Рочестере нас посвящают в исторический и социальный контекст английского театра 17 века, который был для избранной публики местом регулярных светских встреч. Король Карл II задал новый вектор развития публичного театра, согласно многим историческим источникам, став первым монархом, который максимально приблизил к себе круг подданых. Сам театр рассматривается как политический инструмент с его мощным и неоспоримым влиянием на зрителя. Это будет рассказ о священном союзе зрелища и литературы в стенах театра, а также безжалостная и откровенная история об авторах, актерах, их покровителях, и публике. История, которая, как сказал Питер Томсон, - "…завязана на конфликте. С одной стороны – радость безобидного развлечения, а с другой – подозрение, что безобидных развлечений нет". Здесь очень тонко показано, какими опасными и непредсказуемыми были отношения между правителями и теми, кто мог воспеть или же унизить их величие на театральных подмостках и своих произведениях. "Я угождал другим себе в убыток", - говорил порочный Уилмот, который был одержим театром даже больше, чем женщинами… К слову, о женщинах! Фильм также раскрывает исторический факт революционного появления на сцене женщины согласно документу 1662 года: "Все женские роли могут исполняться женщинами, а не мужчинами в женском платье, что некоторых оскорбляет..". Но не смотря на то, что прежние сексуальные модели в Англии ломаются и меняются, для Рочестера и Короля актрисы все еще являются, скорее, сексуальным объектом, чем символом гендерного равенства. И поэтому образ актрисы – главной героини фильма - здесь особенно восхитителен и важен.

Кутерьма (Майк Ли)

Квинтэссенция этого фильма заключена в блестящем слогане: "The egos. The battles. The words. The music. The women. The scandals". Яркая и гротескная костюмированная историческая комедия с обилием музыкальных номеров, с живой атмосферой фееричных водевилей. На этот раз мы во всех деталях рассмотрим английский театр викторианской эпохи и совершим настоящую экскурсию во времена, когда особой популярностью у публики пользовались веселые сатирические оперетты, гремевшие на сцене легендарного театра "Саввой". Сам фильм посвящает зрителя в муки творчества, непростой процесс подготовки к спектаклю, закулисные интриги, авторские разногласия, все тонкости и особенности отношений внутри театральной труппы. Главные герои, к слову, реально существовавшие личности, - композитор Артур Салливан и либреттист Уильям Гилберт переживают творческий кризис, что усугубляется злорадством критиков: "…опера, стоит на первом месте среди развлечений лондонской публики, но нельзя сказать, что за последние годы она изменилась к лучшему. Слова и музыка говорят об усталости и автора, и композитора. Музыка слащава и ни одной арии не хватает свежести и непосредственности, а автор текстов подтверждает свое звание короля "кутерьмы". Спасет ли этот тандем творцов новая экзотическая задумка и попытка взять реванш опер[етт]ой "Микадо"? Во всяком случае, я как зритель поймала себя на мысли, что наблюдаю за всем происходящим на экране так, словно сижу на хорошем спектакле.

Пули над Бродвеем (Вуди Аллен)

Аллен — мастер многосложных, глубоких и остроумных комедий и лишь он сумел так искрометно и язвительно рассказать уже ставшую классикой театральную историю, в которой идет вечный спор об искусстве в чистом виде и его значении в нашей жизни, о гениях и бездарностях, о любви и сексе, о жизни и смерти с традиционным изящным реверансом в сторону Достоевского… В этом фильме красной нитью идет конфликт творческой богемы и художника-неудачника, со своими амбициями и мечтами, желающего любой ценой добиться успеха и признания. Это абсолютно легкий и непредсказуемый фильм о причудах и перипетиях закулисной жизни на Бродвее. А еще в нем прекрасно передан сам дух, атмосфера 20-ых годов Нью-Йорка, где гангстеры диктовали свои правила игры: настоящие криминальные разборки, перестрелки, упитанные мафиози и их роскошные спутницы – пустоголовые певички из кабаре, мечтающие о большой сцене. Все образы в этом кино архитепичны, каждый персонаж – это меткий собирательный портрет. И, в конце концов, что вы знаете о муках творчества, если никогда не произносили фразу: "Я художник, и я не позволю изменить ни слова в моей пьесе!".

Венера в мехах (Роман Полански)

Интрига начинается сразу, когда зритель вместе с субъективной камерой попадает в захолустный театр на опустевшем парижском бульваре… А дальше начнется интеллектуальный чувственный кинематографический спектакль, где стираются грани между вымыслом и реальностью, между страданием и наслаждением. Фильм преподнесен в форме театральной постановки, где на сцене всего два героя: режиссер и актриса, совершающие неожиданный переход от формального прослушивания на главную роль Ванды в пьесе по старинному эротическому роману Захера фон Мазоха к полному погружению в мистический процесс перевоплощений, внезапных откровений и перевернутых с ног на голову ролевых акцентов с пьянящим привкусом мазохизма. Мужчина-режиссер из своей доминирующей ипостаси на наших глазах превращается в марионетку, в послушный инструмент. Как было сказано самим Мазохом: "Бог покарал его и отдал в руки женщины»… – повторил я про себя. Что бы мне придумать, что совершить, чтобы он покарал меня?..." В этом камерном действе особенно цепляют диалоги об отношениях авторов с их произведениями, изобретательная реконструкция лучших фрагментов книги с классическим сексуально-заряженным текстом и мастерское обыгрывание сценического пространства. Театральные декорации здесь буквально растворяются в магии искусства, которое способно сорвать привычные маски, обнажая саму природу и суть вещей.

Бердмен (режиссёр Алехандро Гонсалес Иньярриту)

Именно тот фильм о театре, который позволяет зрителю, затаив дыхание, подглядывать, словно в замочную скважину, за противостоянием глянцевого и выхолощенного штампами Голливуда и настоящего искусства в лице живого театра. Это многоуровневая история о потере и поиске себя, об отчаянной попытке перестать быть заложником собственного экранного комиксового образа, о жажде признания. То, как режиссер передает атмосферу закулисья и фактуру бэкстейджа, вызывает эффект реального присутствия: нас буквально погружают в лабиринты театральных коридоров и пространство гримерок. Здесь основной линией сквозь рефлексии главного героя идет процесс постановки пьесы на Бродвее со всеми почти хрестоматийными срывами и форс-мажорами. Я не знаю в кино более точного примера передачи физиологичного состояния: головокружения, тошноты, страха и паники актера, который стоит на сцене, ослепленный светом софитов, враждебно скрывающим от него бездну зрительного зала. А еще в этом фильме острым скальпелем правды вскрывается извечный конфликт актера с критиком: первые убеждены, что критики пишут рецензии лишь потому, что не способны ничего создать сами, а вторые, чувствуя свою власть и влияние, обещают хладнокровно смешать с грязью пьесу, которую даже не видели лишь потому, что априори считают ее провальной. Этот завораживающий шедевр с нотками магического реализма оставит у вас, как минимум, мотивацию купить билет на спектакль, который, возможно, был недооценен или упущен из поля зрения… Спектакль, за которым, быть может, скрыта чья-то персональная интимная драма!

Коммивояжер (режиссер Асгар Фархади)

Сильнейшая, с тяжелым послевкусием психологическая артхаусная драма иранского режиссера рассказывает историю обычной интеллигентной семьи среднего класса, которая переживает последствия рокового случая в их жизни. На фоне личной трагедии очень мощным контрапунктом идут репетиции в аматорском театре, где оба супруга играют главные роли в постановке пьесы Артура Миллера "Смерть коммивояжера". С виртуозным художественным минимализмом здесь раскрывается социальный контекст на стыке культур Востока и Запада… Очень интересно наблюдать за подлинностью и портретной точностью колоритных персонажей – обычных людей, которые, каждый по разным своим причинам, вовлечены в общий процесс создания спектакля. Именно здесь на театральном бэкстейдже отчетливо проявляются типичный менталитет, образ мышления и модели поведения иранского общества. Именно под пристальным взглядом своего окружения, терзаемый мучительными подозрениями, главный герой постепенно приобретает несвойственные ему жесткие и резкие черты своего персонажа. Сцены из пьесы американского драматурга начинают наслаиваться на его реальность, которая к финалу почти вытесняется одержимостью мести, вызывая у зрителя такой градус напряжения, что сдают нервы. Мне показалось, что сам театр в этом фильме является эффектным приемом и неким символом иллюзорного убежища, в стенах которого можно быть кем угодно, но не собой… Даже после случившейся беды, главная героиня продолжает приходить на репетиции, пытаясь забыться, сбежать от действительности . Она словно, рискуя быть осужденной или униженной публичным сочувствием, выносит на зрительский суд личную трагедию, продолжая играть роль сквозь срывы и душевную боль. Show must go on…

Читай также: Правила жизни Анны Завальской